2012, 10 февраля
Генерал Скарятин как русский лев в Трансильвании
Владимир Ведрашко, Андрей Шарый
Командующий частью подразделений Пятого пехотного корпуса русской императорской армии генерал-майор Григорий Скарятин был убит 19 июля 1849 года в бою с венграми в Трансильвании, у города Шёсбург или Шегешвар (так тогда называлась Сигишоара). Через три года на поле бывшего боя поставили памятник Скарятину — спящий на постаменте лев. Сейчас рядом с монументов — густо застроенный район; памятник разрушается под воздействием времени. Говорит житель Сигишоары, журналист и экскурсовод Михай Марчел Шонериу:
— Ещё будучи ребёнком, я часто играл возле этого памятника, мы с мальчишками присмотрели это место, оно нам нравилось — своей величественностью, необычностью… Огромный лев на высоком красивом каменном постаменте… Лев спит, положив голову на лапы. Позднее, взрослея, я всё чаще думал о том, что этот лев заслуживает более заметного места. Потом я узнал о России — что это большая и богатая страна и что в России — много ценностей, много памятников. Уже работая журналистом на местном радио и телевидении, я сделал несколько репортажей об этом памятнике. И говорил о том, что какими бы богатствами ни обладал тот или иной народ, историю надо беречь, иначе она разрушается. Как надо беречь и этого льва из камня — время его на жалеет. Его возраст 160 лет. Многие и вовсе не знают, кому посвящён этот памятник, почему он здесь поставлен — на окраине города, незаметный, забытый, заброшенный.
Место, где стоит памятник — а это место, как считается, связано с гибелью русского генерала, — горожане называют просто «У Льва». Иногда — «У плачущего Льва». Потому что облик льва говорит о печали, о чувстве утраты. В городском музее, где ведут учёт местных памятников и стараются их сохранить, мне сказали, что металлические пластины, на которых выгравированы имена павших в битве при Шесбурге сняты в начале 1990-х годов и отправлены на хранение в городскую управу. А в конце прошлого года, по словам директора музея Николае Тешкулэ, отдел внешних связей нашей мэрии обратился в посольство России с просьбой содействовать в сохранении и восстановлении памятника. Будем надеяться, что ответа не придётся слишком долго ждать.
Я работаю гидом-экскурсоводом, к нам в Сигишоару часто приезжают туристы из России. Думаю, им было бы интересно увидеть столь впечатляющий монумент русскому генералу — но для этого памятник надо привести в порядок и, возможно, перенести в более подходящее место, — считает Михай Марчел Шонериу.
Об участии императорской России в подавлении венгерского восстания 1848—1849 годов рассказывает обозреватель РС, историк Центральной Европы Ярослав Шимов:
— В 1848—1849 году австрийская армия пыталась подавить венгерскую революцию или национальное восстание, как принято называть эти события в венгерской историографии. С точки зрения имперской власти, власти Габсбургов — это был мятеж. Русские войска находились на территории Венгрии по просьбе молодого императора Франца Иосифа, они помогали сломить сопротивление восставших. С севера на венгров наступал корпус фельдмаршала Ивана Паскевича, а с юго-востока — Пятый пехотный корпус генерала Александра Лидерса, который по ранее заключенному международному соглашению был постоянно расквартирован на территории так называемых придунайских княжеств Молдавии и Валахии, из которых позднее возникла нынешняя Румыния. Лето 1849 года — самый конец венгреской революции, когда положение восставших было безнадежным. Венгерские войска под командованием польского генерала Юзефа Бема были сжаты с трех сторон — с запада наступали австрийцы, а с севера и с юго-востока наступали русские части.
— Трансильвания, особенно в ту пору, была этнически смешанным регионом: румыны, венгры, потомки переселенцев из Германии, которых называли саксами. Как местное население относилось к событиям той поры?
— Венгерское население, естественно, было склонно поддерживать правительство, созданное в Будапеште и отложившееся от монархии Габсбургов. Лидером и душой этого правительства был революционный вождь Лайош Кошут. Румыны и немцы относились к ситуации куда более сдержано, поскольку революционное венгерское правительство проводило националистическую политику. Лидеры венгерского движения хотели видеть Венгрию в исторических границах, куда более широких, чем границы нынешней маленькой Венгрии, но не находилии в своей многонациональной стране места для каких-либо автономных национальных образований. Политика была довольно жесткой — единая Венгрия, более-менее с одним языком, с одной культурой, с ясным мадьярским доминированием. Это не могло не вызывать сопротивления других народов, часть которых поддержала власть австрийского императора и выступила против революционеров. Ситуация и в Трансильвании была сложной, неоднозначной. Собственно, и поражение революции вызвано во многом именно тем, что венгры проводили слишком жесткую национальную политику.
— Войска Николай Первого оказывали братскую интернациональную помощь императорской власти Габсбургов. Исторически это была роль карателей?
— В ту пору все государи, все монархи называли друг друга братьями. Поэтому: один брат пришел помочь другому брату. С точки зрения монархической, ничего страшного не происходило. С точки зрения национальных движений, с точки зрения венгров, которые вели борьбу за национальное освобождение, конечно, это была карательная экспедиция чужого государства, армия которого принялась наводить порядок совместно с угнетателями, с австрийской армией. Более жестко и более отчаянно венгры сражались все-таки с австрийцами. В том же 1849 году большая часть революционной армии предпочла капитулировать у местечка Виллагош как раз перед армией Паскевича, перед русскими, а не перед армией Габсбургов.
— Генерал Григорий Скарятин погиб в бою под Шёсбургом. Насколько важное это было сражение?
— Это сражение не было каким-то особо крупным, но венгры сопротивлялись отчаянно и храбро в течение целого дня, потеряв около трети своих сконцентрированных на этом участке сил, насчитывавших 6 или 7 тысяч человек. Никакого перелома в развитие событий сражение у Шёсбурга внести не могло и в конце июля — начале августа 1849 года сопротивление венгров было окончательно подавлено. Венгерская революция, кстати, как огонь бабочек привлекла множество революционно настроенных людей из разных стран. Венгерскими частями командовал храбрый польский генерал Юзеф Бем, который приехал помогать венгерским собратьям. После поражения он бежал в Турцию, принял ислам и поступил на службу в султанскую армию.
— Генерал Скарятин погиб как герой?
— Генерал погиб как хороший солдат. Честные солдаты империй ведь, как правило, не слишком задумываются над политическими вопросами. Они просто делают то, что требуют от них присяга и воинский долг. Григорий Скарятин 2-й погиб в довольно молодом возрасте, ему был всего 41 год. Он относился к тому поколению, которое опоздало на войну 1812 года, но мифология этой войны, тем не менее, сильно повлияла на мировоззрение русских солдат и офицеров той поры. Скарятин — из семьи помещиков с юга России (из Курска или Орла), в службу вступил юнкером драгунского полка, потом служил в Кавалергардском полку, чин генерал-майора получил всего за три месяца до смерти, как раз за успешные действия в Трансильвании. Он делал неплохую карьеру, которая была оборвана безвременной гибелью в не таком уж значительном сражении.
— Почему ему вдали от родины поставили столь впечатляющий памятник, настоящий монумент?
— Я бы видел в этом знак признательности австрийской императорской власти тем, кто помог одолеть революционную, как тогда было принято выражаться, заразу. Вообще многие офицеры и генералы русского экспедиционного корпуса были удостоены высоких наград Австрийской империи, начиная с фельдмаршала Паскевича. Интересно, что боевые потери русских были не очень большими. Что касается, к примеру, корпуса Паскевича, составлявшего основную часть русских сил, то там больше народу за время похода умерло от разного рода болезней, дизентерии, нежели от сражений с противником. Замечу, что это была последняя военная удача русской армии перед очень болезненным поражением в Крымской войне.
— Нам с вами, потомкам и соотечественникам генерала Скарятина, должно быть все равно, при каких обстоятельствах он погиб, на правой или неправой стороне он был, как вы считаете?
— События той поры нужно оценивать без вмешательства идеологии. Памятник генералу Скарятину как любой исторический объект, напоминающий о давних событиях, имеет значительную ценность. Речь идет о человеке, который честно служил тогдашней России. Было бы неправильно и очень печально, если бы память о нем и о том, что тогда происходило, не была сохранена.