2010, весна

На дальнем плане этого снимка высятся дома Нового Арбата. Даже виден небольшой купол, о котором поэт написал: «нездешняя белая птица уронила на крышу яйцо» (тогда вместо купола был шар).

Новый Арбат притягивал издали.

Там, в огромном кинотеатре «Октябрь» на одном из московских кинофестивалей я увидел «Коянискацци» Годфри Реджио и открыл для себя иное кино. Там в «Салоне красоты» советских людей делали красивыми, а в фотомагазине «Юпитер» можно было купить фотоплёнку ORWO из Восточной Германии. Там у дверей магазина «Мелодия» можно было «с рук» купить Jesus Crist Superstar.

Где-то там, за многоэтажьем «стекла и бетона» притаился знаменитый «дом Мельникова», который тоже явился однажды — как открытие.

В 1982-м умер Брежнев, и я с сокурсниками шёл по Новому Арбату и всматривался в лица: мы понимали, что переживаем такие же «исторические дни», какие пережили наши родители в момент смерти Сталина. Но вокруг не было горя и траура. Царило ощущение, которое я много позднее нашёл выраженным в фильме «Лангольеры» по Стивену Кингу: воздух словно вибрировал от приближающихся звуков наступающего времени.

Когда на Новом Арбате открылся ирландский паб, я узнал, что одни из самых правильных вкусовых ощущений на земле дают «Kilkenny» и «Guinness». Однажды за соседним столом я увидел иностранца и что-то сказал ему. Он приветливо ответил. Разговорились. Потом, уходя, он подарил мне недочитанную книжку Henry Miller on Writing и надписал: «С благодарностью за интересный разговор». До этого мне никто никогда не говорил спасибо за разговор.

На этом снимке нет признаков времени. Но описанные мною эпизоды — происходили именно рядом с этими домами. И сейчас, вероятно, какое-то иное время умирает здесь и новое — приближается.

Фото: А. Нерославский ©

См. также:

МОЯМО. Mein Moskau My Moscow МОЯ МОСКВА 1987—2009